Главная страница

Журнал "Наука и Жизнь" N10, 2003 Томас Колесниченко.

Читателям старшего поколения хорошо известно имя автора этой рецензии. На протяжении тридцати лет на страницах газеты "Правда" периодически появлялись репортажи из разных стран специального корреспондента Томаса Колесниченко (1930-2003 гг.).

Заметка в журнале "Наука и жизнь" стала последней его публикацией. Профессор Московского университета Константин Левыкин написал необычную книгу ("Деревня Левыкино и ее обитатели". - М., 2002). Ее трудно классифицировать. Автор, будучи историком, еще в первой главе книги обещает добросовестное, основанное на фактах исследование своей родословной с самых ее корней и возвращение из тьмы веков следов "материальной культуры", то есть деревенского быта. Вот что он пишет про свою "неприметную и неказистую" деревеньку Левыкино: "Жили в ней люди, как все, трудились, как все, и рождались и умирали тоже одинаково. Но как-то однажды, когда я уже стал историком по профессии, некоторые ее атрибуты, сохранившиеся в обиходных названиях мест, деревенских угодий, в определениях обычаев, зазвучали для меня языком далекого исторического времени. Густые орешниковые заросли за деревней назывались у нас засекой (преграда из срубленных и наваленных деревьев), а поляна между засекой и краем деревни - лазами. А орешниковые кусты на задах деревни звались колычками. И тогда я уже стал понимать, что возникновение деревни в далеком прошлом было неслучайным в истории не только наших мест, но и в истории государства российского и ей была в ней назначена своя роль. Она всю жизнь стояла на древней оборонительной черте Московского государства".

Но пусть простит меня историк Левыкин - обстоятельного, дотошного, хронологического исследования о его деревне (в 1634 году она уже стояла там, где в XX веке родился он) не получилось. Да и автор с легкостью ушел от бытописательства российской глубинки с XVI века, не повезло. Зато повезло будущим историкам, которые будут изучать наше время. Я не знаю, сколько к тем годам останется вещественных "источников". Но если им попадется под руку книга Левыкина, значит, им повезло. У них в руках окажется бесценный источник - отображение (как сегодня сказали бы, сканирование) бессмертной души русского народа.

Дело в том, что писатель Левыкин увел историка Левыкина от заданной темы. Он поселил в книге обитателей деревни, свою родню. И произошло чудо, почти по Чехову (помните, в "Чайке" - луна и осколок бутылки), когда деталь создает всю полноту картины. Левыкины, Ушаковы, тетя Дуня, дядя Федот с крейсера "Капитан Юрасовский", тети, дяди, зятья, братья и все другие - всех их коснулась волшебная палочка писателя, и они стали живыми людьми, каждый со своей неповторимой судьбой. Автор (вот где пригодилась скрупулезность историка) рассказал о каждом из них так, что сделал их близкими читателю, показал их внутреннюю красоту. А в целом раскрывается душа народа, народа России середины XX века, переживающего тяготы лихолетья. Обо всех этих людях написаны законченные новеллы, немного старомодные, с назидательным уклоном. Это еще больше привлекает к героям книги, вызывает щемящее чувство сострадания, а где и горечь за поруганную Родину.

Все время хочется цитировать текст книги. Еще раз повторюсь: Левыкин мыслит образами, как писатель. Зная его много лет, я не предполагал в нем этого. Но посудите сами - вот как автор пишет о груше, обыкновенной русской груше из "дяди Федотова сада": "Нет теперь в русских садах груш с названиями: бергамот, дуля, краснобочка, бессемянка, и вкус их по памяти уж невозможно описать. Созревший плод бергамота падал на землю, и тонкая его кожица лопалась, обнажая нежную, душистую и сахаристую мякоть. Она таяла во рту. Тонковетка была необыкновенно красива: на длинной тонкой плодоножке она имела классическую форму груши, один бок которой был нежно-кремовым, а другой - нежно-розовым. А бессемянка была сплошного зеленого цвета. Когда ее снимали с дерева, она была тверда как камень, и не была съедобной. Но стоило ей какое-то время полежать в рядках, переложенных соломой, она становилась прозрачно-кремовой, душистой, и ее можно было не жевать. Она просто таяла во рту, как тает вкусное фруктовое мороженое".



Левыкин-писатель подарил нам настоящую литературу. Левыкин-историк воздвиг памятник своему роду. И пусть их осталось мало (особенно Ушаковых). Они были и будут. На благо России, которую защищал Константин Левыкин с ноября 1941 года. А после войны участвовал в Параде Победы. И пока есть Левыкины, будет жить и сама Россия. А те, кто уходит (посмотрите обложку книги), наподобие солдат, превратившихся в белых журавлей, поднимаются к облакам, незримо оставаясь с нами, согревая наши сердца вечным светом.



Используются технологии uCoz