Время молчать, и время говорить.
Прекрасное время - первые
месяцы после демобилизации. Старые проблемы ушли в прошлое, армейские остались далеко,
а новые еще только складываются. Вся жизнь впереди, она начинается с новой
страницы, "с чистого листа".
1970-ый год.
Мы встретились с
друзьями в пивбаре "Прибой", что на улице Салтыкова-Щедрина (знаком нам еще с
техникумовских времен). В баре стояли большие столы, человек на 10, мы заняли
четыре места. Вскоре компании перемешались, за столом шел общий разговор.
Бармен едва успевал подносить все новые порции пива и закусок.
Напротив меня сидел мужчина
лет 35. Задумчиво, редкими глотками он пил свое пиво, ставил кружку на стол,
медленно ломал соленую соломку. Вокруг шла оживленная беседа. Темы рассыпались,
уходили куда-то в сторону, возвращались обратно. За все время человек не
произнес ни единого слова. Но это не была какая-то отрешенная задумчивость,
погружение в какие-то свои проблемы или фантазии. Нет, он оставался здесь.
Нельзя было даже сказать, что он не участвовал в разговоре. Беседа шла, и
легкой тенью отражалась на его лице. Иногда было понятно, что он может сказать
по тому или иному поводу. Но он молчал. Он очень умно молчал. И я подумал - вот
он, образец прекрасного собеседника. Не надо уметь хорошо говорить, надо уметь хорошо
слушать, т.е. молчать.
В юном возрасте у меня была
проблема. Не могу сказать, что и сейчас от нее ничего не осталось. Проблема в
том, что я не всегда мог поддержать разговор, даже если он касался чего-то хорошо знакомого. Слишком медленно
извлекаются из моей памяти образы и ассоциации. Слишком долго они превращаются
в слова и предложения. И тема, изменяясь, ускользает.
Впервые я обратил
на это внимание еще в далеком детстве, в детском саду. Воспитатель читает
сказку и просит детей рассказать содержание. Мои одногодки бойко говорят,
сменяя друг друга. Когда очередь доходит до меня, повествование обрывается. Я
ничего не могу сказать.
В 16-18 лет эта проблема
вышла на передний план. В более раннем возрасте в коллективах сверстников
ценилась сила. Надо было заниматься боксом борьбой, тяжелой и легкой атлетикой.
Чтобы быть «как все», я этим активно занимался. И вот, теперь на передний план
выходит интеллект, который проявляется в словах, в умении говорить. Я вижу, что
уступаю здесь своим товарищам и думаю о том, как это исправить. Надо
тренировать память. Пытаюсь учить наизусть стихи и прозу. Увы, результата нет. Пробую
читать. Читаю много и, в конце концов, погружаюсь в литературу. Уже не потому,
что так надо, а потому, что оттуда уже возвращаться не хочется. Потом где-то
прочитал слова: "молчание не всегда есть признак большого ума, но всегда
доказывает отсутствие глупости". Это был бальзам для моей неустроенной
души.
Я так и не стал хорошим
рассказчиком, но постепенно комплексы сместились с переднего плана.
1970 год. Я приехал в Сланцы
к двоюродному брату Гене, которому недавно исполнилось 18 лет. Пошли мы в
гости. Было несколько его друзей, а также наш
троюродный брат Владик.
Пили что-то символическое и много говорили.
Разговор мне показался странным. Это была последовательность достаточно длинных
монологов. Каждый говорил на какую-то тему, подробно обсуждая все ее мелкие
нюансы. Импровизация текла ровно, непринужденно и гладко, без заминок и
остановок, но не эмоционально. Никто никого не перебивал. Тема развивалась,
плавно изменяла направление, переходила к другому оратору.
..
Таким было тогда развлечение
этих молодых людей из шахтерского города на юго-западе Ленинградской области.
Конечно, собеседники не испытывали большого интереса к содержанию этих
разговоров. Здесь было другое - стремление научиться говорить. Хорошо и
правильно. По моим ощущениям, к тому времени они уже достигли в этом
определенных успехов. И была у них та же проблема, которая была мне знакома.
Здесь она решалась иначе, по-своему. Это проблема возраста, ее снимает время.
Но полезны попытки ее преодоления.
27.11.09
2009 год. Рассказывает
мужчина 37-лет, занимающий определенное положение в своей организации.
"...
В последнее время я
стал замечать, что на корпоративных праздниках мне трудно произнести обычный
тост, трудно поддержать общий разговор. Все, что говорится, мне кажется не
очень естественным и даже не очень осмысленным. Однако,
это никого никак не смущает.
Кто-то говорит хорошо и складно (часто - ни о
чем), кто-то косноязычно и глупо, и никто на это не обращает внимание. Я же патологически
не могу выглядеть ущербно. И поскольку хорошие мысли по подходящему поводу
возникают не очень часто, я не вступаю в обсуждения или полемику. Бывают темы
хорошо знакомые, по которым есть что сказать, но я все равно не выступаю. Ибо,
чтобы обозначить суть, надо говорить слишком много, к чему обстановка не
располагает. Более того, я совсем не уверен, что сейчас это будет кому-то
интересно. Все это странно, раньше такого дискомфорта не было.
Возможно потому, что
большинство присутствующих уже существенно моложе меня, у них другие интересы и
оценки. А может потому, что в последнее время на меня абсолютно не действует
алкоголь. По поводу его действия тоже есть вопрос - снижал ли он уровень моих
оценок или наоборот, пробуждал способность к компактному и четкому изложению?
Как бы то ни было, на
подобных собраниях редко происходит обмен информацией, чаще - обмен эмоциями,
но еще чаще - все это не более чем формальность. Тем не менее, такая
формальность кажется необходимой, а иногда приятной, обоснованной и важной. Но
смысл ее - никак не в содержании разговоров, он в чем-то другом".
06.12.09
Еще одно наблюдение.
Эдгар Лейтан http://ezhe.ru/ib/issue1152.htmlhttp://ezhe.ru/ib/issue1152.html
..бросается в глаза очевидная стратегия - упрощение проблематики предмета,
подгонка её под планку среднего обывателя.
Планка же любого "среднего"
субъекта всегда будет чрезвычайно низкой. Это как в разговоре в компании -
общая тональность и содержательность разговора практически всегда
устанавливается по нижней отметке.
26.12.09