Литературная тема

15.01.1992. Ханов О.А. письмо С.О.
Быть может, есть в этом претензия с моей стороны, но мне кажется, что я чувствую язык.

Так вот, по мере того, как мы все больше получаем твоих писем, у меня все более укрепляется мнение о том, что твои письма имеют отношение к литературе.

В середине декабря я начал их просматривать и выписывать из них то, что может быть интересно не только нам, твоим близким, но имеет и более общее значение. Несколько дней назад эту работу завершил. Получилась тетрадь - листов 60, исписанных с одной стороны. Это повесть о солдате первого года службы, записанная от первого лица.

Конечно, я не могу здесь быть объективным. Потому хочу показать эту повесть Юрию Федоровичу и товарищу из Гранита Березницкому. ЮФ неравнодушен к литературе, он и сам немного балуется рассказами, это его хобби. Березницкий писал профессионально пьесы, потом - роман. У него много знакомых из среды литературной и окололитературной. Его оценка интересна, хотя услышать положительное от него трудно. Это свойство пишущих. По их понятиям, пишут только они, остальные - бумагомаратели.

Мне непросто осуществить задуманное. Со своими друзьями и знакомыми я встречаюсь крайне редко (с Березницким последний раз - ровно два года назад), но надеюсь в течение 1-2-х месяцев это сделать.

Еще я хотел бы послать этот материал Иосифу Тобиасовичу, в Америку, на что запрашиваю твое согласие - заграница все же, да и отдаю безвозвратно. Надеюсь, ему будет интересен живой рассказ о стране, в которой он жил. Но и нам было бы интересна его реакция - русский язык он знает и ценит не хуже меня (по крайней мере). Прежде чем послать, надо, конечно все это напечатать на пишущей машинке, изменив фамилии действующих лиц.

Итак - пиши! Кажется, есть у тебя к этому способности. Таково мое мнение. Обещаю довести до тебя и другие мнения, когда они появятся. Но независимо от этих мнений - пиши!

Однажды молодой писатель обратился к писателю известному с просьбой дать совет - продолжать ли ему писать? На это маститый писатель ответил - если можете не писать, не пишите.

Творчество мучительно, но есть к нему неодолимое влечение. Это болото, которое засасывает, наркотик, от которого трудно излечиться. Волею случая, мне знакомо такое состояние. Когда-то, работая в Граните, я что-то изобретал. А за соседним столом сидел Березницкий и что- то писал. Иногда мы выходили в коридор и говорили, в частности, о своих занятиях и о своих ощущениях по этому поводу. Все было очень похожим. Для меня эта работа - одно из самых приятных воспоминаний.

Тогда мы писали "в корзину". В отличие от меня, Березницкий это знал наверняка - он не обращал никакого внимания на цензуру (в начале 80-х времена еще были суровые). Можно сказать, что мне повезло больше - что-то удалось опубликовать в виде статей, изобретений.

К сожалению, я пишу слишком тяжело, чтобы писать, хотя мне бы понравилось такое занятие. У тебя же, повторяюсь, чувствуется легкость.

Но все это оценки положительные. Что же мне сказать такое, чтобы не было повода для "самодовольства". Пока только вот что.
а). Я сейчас особенно субъективен, т.к. информация важна и интересна независимо от формы ее изложения.
б). Моя выборка должна быть интересна мне "по определению", поскольку она выполнена мной именно по этому признаку.
Не знаю, достаточно ли этого для предотвращения плохих влияний от хороших слов. Для успеха любого начинания, как мне кажется, необходимо определенное соотношение между верой и сомнением, без перебора в ту или иную сторону.

25.01.1992. Ханов О.А., письмо С.О.
Продолжаю прошлое письмо. Ты затронул тему, по которой я еще не высказывался. А что может быть лучше для дилетанта, чем говорить, когда его слушают! Письмо, в этом смысле, очень удобная форма - оно не возразит и не остановит, а если возразит, то только спустя некоторое время. Итак, я продолжаю.

Нет и не может быть формальных критериев, по которым можно было "вычислить художественность" текста. Можно говорить о субъективном впечатлении, а затем попытаться ответить на вопрос - почему он производит такое впечатление? Можно говорить о приемах, которые используют авторы, но это вовсе не значит, что при их повторении все будет хорошо. Можно писать очень просто (как Достоевский, например), но получится сильно. Тем не менее, я все же отмечу некоторые места именно с формальной точки зрения.

Вот, например, такой отрывок: "Пока 40 минут трясешься в КУНге, вспоминаешь гражданку: . И когда открываешь глаза, и видишь холодный гудящий КУНГ, с каким-то злорадством понимаешь, что все прошло"

Этот текст, часть которого я здесь привел, мне представляется удачным. Здесь есть контраст - прием, используемый часто. Есть цепочка определений, которая дает живое представление об этом КУНге (тем более, что я тоже в нем ездил когда-то). Но главная "изюминка" - в слове "злорадство". Оно появляется внезапно, застает читателя врасплох. Здесь ожидается что угодно - грусть, сожаление, тоска, но только не это. Одно это слова окрашивает в другие тона весь текст, и даже влияет на восприятие других текстов этой повести. Оно дает впечатление "отрешенности" писателя от событий. Но мы-то знаем, что пишущий говорит о себе, т.е граница раздела того, кто пишет "от первого лица" и самого этого лица проходит где-то внутри сознания.

Эту рефлексию можно продолжать долго, далеко уходя от исходного текста. Злорадство - темное человеческое чувство, но оно же, в какой-то мере приятное - дословно: радоваться злу. Можно предположение, что вторая часть пересиливает первую. Но, вероятнее, здесь другое - преодоление зла, как в словах давней туристской песенки: "если им больно, не плачут они, а смеются".

Конечно, при беглом чтении никаких таких ассоциаций может не быть, но они действуют косвенно, через подсознание. Оттуда же они и просачиваются на бумагу при написании текста.

Вспоминаю, - есть все же критерий "художественности" (автора уже не помню). Это вмещение в конечном объеме бесконечного содержания. Во всяком случае - большего, чем можно в нем легко расположить.

Вот еще одна короткая фраза: "Настала стопудовая осень". Здесь хочу обратить внимание на фонетику, на сочетание звуков: н-ст-ст-н. Звуковые эффекты характерны более для поэзии, что роднит ее с музыкой, но в прозе ими не пренебрегают. Игра звуков может усилить, а иногда и заменить игру смыслов.

Я выбрал эти два примера, потому что приемы, о которых речь, известны, т.е. формальны, но для их воспроизведения требуется определенное искусство. Остальное может быть получено за счет овладения техникой письма, обучением, тренировкой, шлифовкой.

Еще один отрывок из твоей "повести".
"На столе Беховского нашел старую карту Ленинграда со схемой маршрутов автобусов, трамваев, троллейбусов. Какие знакомые названия! Я родился и вырос среди них. Они не режут слух новизной или какой-то нелепостью. Они просто вызывают приятные ассоциации, ощущение чего-то родного. Я не знаю свой город, но люблю его. Я никогда не замечал этого раньше".

А вот отрывок из В.Гюго.
"Когда живешь в родном городе, то кажется, что эти улицы тебе безразличны, окна, двери, кровли ничего не значат для тебя, эти стены чужды, деревья - случайность на твоем пути, что дома, в котоые ты не входишь, не нужны тебе, а мостовые, на которые ступаешь - простой булыжник. Только впоследствии, когда тебя там уже нет, ты чувствуешь, что эти улицы тебе нужны, что этих кровель, этих окон, этих деревьев тебе не достает, что стены эти тебе необходимы, что деревья эти горячо любимы тобой, что в тех домах, где ты никогда не бывал, ты все равно ежедневно присутствовал, и что частицу души своей, крови своей, сердца своего ты оставил на этом булыжнике. Все эти места, которые не видишь больше , и не увидишь быть может никогда, но образ которых хранишь в памяти, приобретают какую-то мучительную прелесть и непрестанно возникают перед тобой, словно печальные явления"

- Немного подробнее, но смысл тот же. Я бы мог предположить, что ты читал когда-то Гюго, и память бессознательно воспроизводит тему. Но знаю наверняка, что это не так. Этот пример еще раз подтверждает твои слова: "..все, что ты чувствуешь, уже пережито кем-то неоднократно. Разными людьми в разное время". А также слова из Библии: "Что было, то и будет, и что творилось, то творится, и нет ничего нового под солнцем. Бывает, скажут о чем-то: смотри, это новость! А уже было оно в веках, что прошли до нас"

Перепишу еще страницу из И.Бродского. Он говорил это по поводу стихосложения, но тема очень близка к тому, что мы здесь обсуждаем.

"Независимо от соображений, по которым человек берется за перо, и независимо от эффекта, производимого тем, что выходит из-под его пера на аудиторию - немедленное последствие этого предприятия - ощущение вступления в прямой контакт с языком, точнее - ощущение немедленного впадания в зависимость от оного, от всего, что на нем уже высказано, написано, осуществлено. Будучи всегда старше, чем писатель, язык обладает колоссальной центробежной энергией, сообщаемой ему временным потенциалом - то есть всем лежащим впереди временем.

Пишущий стихотворение пишет его потому, что язык ему подсказывает или просто диктует следующую строчку. Начиная стихотворение, поэт, как правило, не знает, чем оно закончится, и порой оказывается очень удивлен тем, что получилось, ибо часто получается лучше, чем он предполагал, часто мысль его заходит дальше, чем он рассчитывал: Порой с помощью одного слова, одной рифмы пишущему удается оказаться там, где до него никто не бывал, - дальше, может быть, чем он сам того желал. Пишущий стихотворение пишет его прежде всего потому, что стихосложение - колоссальный ускоритель сознания, мышления, мироощущения. Испытав это ускорение единожды, человек уже не в состоянии отказаться от повторения этого опыта, он впадает в зависимость от этого процесса, как впадают в зависимость от наркотиков или алкоголя".
В начало